Думаю, читателям будет интересно знать, по каким целям противника наносили удары корабли Балтийской эскадры, и где были их боевые позиции в период окончательного снятия блокады Ленинграда.
Рассказываю об этом подробно.
Они снимали блокаду
Залп с линкора
Песня на слова юнги Виталия Леонова:
А всего Ленинград защищало 355 юнг - выпускников 1 набора Соловецкой школы.
Кроме названных выше, на этой странице нет пока имён всех юнг, участвовавших в снятии блокады.
Чтобы рассказать о них, придётся поработать в архивах.
Из книги
Также о Саше Ковалёве можно почитать, перейдя по ссылке, которую нам прислал
Олег Александрович Горлов, архивариус блога "Вскормленные с копья":
http://flot.com/blog/historyofNVMU/2453.php
Из книги
ОН НЫНЧЕ С НАМИ
Генри Таращуку – бывшему юнге Соловецкой ШЮ СФ,
боцману торпедн. катера Кр.СФ посвящается.
Былой моряк у обелиска,
Смахнув нежданную слезу,
Увидел вдруг в начале списка
В строке фамилию свою.
И буквы, словно автоматы,
Огнём ударили в глаза
И ноги, будто бы из ваты,
И слов уж вымолвить нельзя.
Идёт неравный страшный бой.
Летит меж волн торпедный катер,
И оставляет за собой
Своим врагам смертельный кратер.
Но вот удар... и рулевой,
На миг сознания лишённый,
Подхвачен был тугой волной
И смыт, в пучину увлечённый.
Пытают юношу враги,
Пытают, пьяно оскаляясь:
«А ну-ка мальчик, расскажи,
Где вы сегодня заправлялись?»
«Пусть смерть наступит от свинца,
А все ж победа будет с нами!»
Сказал, и сердце храбреца
Вдруг сжалось, словно камень.
Пусть ноет рана на руке,
Темно в глазах от рваной раны.
Сжимая муки в кулаке,
Врагу не выдал юнга тайны.
Но не кутала юнца
Старуха-смерть в свой белый саван.
Сдержал он клятву до конца,
Остался жив, он нынче с нами.
Б.Гаврилов. г. Куйбышев 1982г.
Из книги
Мы рассказали о трёх юнгах и поместили фото других участников боёв, а всего в боях в Заполярье только с 1 набора участвовало 413 юнг, и о каждом из них можно написать очерк, а то и книгу.
О Владимире Моисеенко можно почитать, перейдя по ссылкам, которые нам прислал
Олег Александрович Горлов, архивариус блога "Вскормленные с копья":
часть 1
http://flot.com/blog/historyofNVMU/2483.phpчасть 2
Я, автор этой книги, помню первые часы после подрыва крейсера «Киров» на немецкой магнитно-акустической мине в Финском заливе. В те сутки дежурным кораблем эскадры Балтийского флота был эсминец «Стройный», на котором я служил артиллерийским электриком после окончания Соловецкой школы юнг.
«Стройному» было приказано срочно прибыть в район подрыва крейсера и оказать помощь. Быстро отошли от стенки в Кронштадте, и пошли полным ходом.
При подходе к месту подрыва крейсера, на эсминце по громкой связи подали команду:
- Шлюпки к спуску! Гребцам в шлюпку!
Я в шлюпке баковый левого борта. Быстро поднимаюсь по трапу с центрального поста и бегом на ростры. Пройдет еще несколько минут, и шлюпки на воде. Команда: «Весла!», потом – «Навались!»
С каждым взмахом весел мы приближаемся к крейсеру. Потом мы сушим весла, и командир шлюпки приказывает:
- Осмотреться!
Мы осматриваем водную поверхность в своих секторах, нет-нет кидаем взгляды в сторону крейсера. В эти мгновения поступает доклад от правого загребного:
- Вижу человека в воде. Курсовой 30 градусов!
Мы по команде – за весла, и держим курс к человеку, голова которого, то и дело, поднимается на волне. Подходим. Поднимаем. Узнаем – матрос с буксира. Упал за борт при передаче швартового троса на крейсер.
Потом мы подходим к буксиру и передаем матроса на борт. Сейчас крейсер почти рядом с нами. Носовая часть у него притоплена так, что гюйс-шток почти касается забортной воды. Правда, крейсер на ровном киле. А это уже говорит о многом. И, прежде всего, о том, что внутри корпуса идет борьба за живучесть корабля.
После станет известно, что спасая крейсер, погибли члены экипажа, выпускники 3-го набора Соловецкой школы юнг. Назову их имена и фамилии: Николай Гущин, Николай Мочалов, Николай Шумаков, Павел Пахолкин, Вячеслав Акимов.
Как образно выразился ……….Сухарев, уверен, что и им, по праву принадлежат по кирпичу в каждом блокадном доме, так как они погибли, спасая крейсер «Киров», флагманский корабль эскадры Балтийского флота, экипаж которого в труднейшие годы обороны Ленинграда, своей артиллерией отражал налеты авиации и обстрелы города.
Крейсер «Киров» в апреле 1942 года получил крупные повреждения. У него была разрушена кормовая надстройка, дымовая труба, грот мачта, снесены зенитные орудия. Но Ленинградские заводы совместно с экипажем быстро восстановили корабль, м он продолжал сражаться с врагом.
Сердце сжимается, когда пишу эти строки, вспоминая о тревоге в душе у борта застывшего корабля.
Наша шлюпка медленно уходила с места взрыва вражеской мины. Сильно притопленную носовую часть крейсера лениво лизала легкая волна, и могучий корабль чем-то напоминал чайку с сильно пораненным крылом.
На душе появилась какая-то неясная тревога. Мы словно предчувствовали беду. В действительности, там, внутри корабля, в его отсеках, в эти самые минуты, а может и часы, шла борьба с водой, хлынувшей в помещение после взрыва. Вода наступала, затапливая одно помещение за другим. Уже затопило несколько отсеков с водонепроницаемыми переборками, где моряки, борясь с водой, спасали корабль. Среди них были и юнги. Выпускники Соловецкой школы, которым волей судьбы, суждено было отдать жизнь за спасение корабля.
В этом и есть суть закона моря:
- Сам погибай, а затопить следующий отсек воде не давай!
Погибших юнг похоронили на кладбище в Кронштадте.
Прослужив после войны ещё 5 лет срочной службы, бывшие юнги уходили в запас,
готовые по первому зову вернуться на службу Родине.
В 1950 году были сделаны памятные фотографии, но у меня такого снимка нет.
За год до этого я поступил в Военно-морское училище в Ленинграде –
За год до этого я поступил в Военно-морское училище в Ленинграде –
городе, который я защищал.
А всего нас, выпускников Соловецкой школы юнг, за годы войны было 4111 человек.
Тогда каждый из этих ребят думал, встретимся ли мы снова.
Забегая вперёд, скажу:
- Встретились, хоть и спустя много лет.
Но об этих встречах я подробно расскажу на следующих страницах сайта.
Родина не забыла подвиг соловецких юнг в годы Великой Отечественной войны.
На площадях городов, на местах боёв и над захоронениями высятся памятники мальчишкам, шагнувшим со школьной скамьи в бой.
Чтобы помнили...
Мы были юнгами поры военной,
поры ночей бессонных и невзгод.
На бескозырках наших вдохновенно
пылало слово в золоте - БАЛТФЛОТ!
В машинных отделениях и в рубках,
на мостиках, на палубах стальных
Несли мы вахту в одиночку, в группах,
вдали от Ленинграда и родных.
Не нежила судьба нас, не ласкала,
ершисты были, дерзкими подчас.
Но тяжесть службы воли не сломала:
Кронштадт зажёг огонь матросский в нас.
Не всех сынов дождались возвращенья,
не всем сиял в огнях салюта взлёт.
Остались юнги, павшие в сраженьях -
на дне морском, в глуби холодных вод.
Лежат меж взрослых храбрые мальчишки -
безусые защитники страны.
Хранят родные их тетрадки, книжки
и фото, пожелтевшие с войны.
Со взрослыми в бессмертье, в обелисках
навечно юнг остались имена.
И каждый май поклон земной им, низкий
несёт от нас балтийская волна.
Комментариев нет:
Отправить комментарий