Даёшь корабли

В начале августа 1943 года повсеместно была показана кинохроника о соловецких юнгах, и  про нас, боевых мальчишек, узнала вся  необъятная страна.
Дорогие гости сайта, посмотрите и вы эти исторические кадры

После выпускных экзаменов юнгам полагался месячный отпуск, но все они стремились побыстрее попасть на действующие корабли Военно-морского флота.

Пред отправкой на действующий флот юнги в строю приняли клятву Отчизне.

Вот ее текст

С этой присягой всех военных наборов Соловецкие юнги и прибыли на флота и флотилии (смотрите таблицу)

Среди них:

1. Петр Федин
2.Александр Хоменко
3. Глеб Фролов
4. Дмитрий Петров
5. Дмитрий Ивашин
6. Иван Мельников

Вот такими были мы - 

выпускники Соловецкой школы юнг!

Помню в конце августа 1943 года, нас триста выпускников первого набора соловецкой школы юнг, поездом доставили на берег Ладоги, в местечко Кобона. Отсюда нам предстояло переправиться по Ладоге к Осиновецкому маяку. Наш юнгашеский эшелон прибыл в Кобону днем, и нам пришлось коротать время до ночи, так как переправа личного состава производилась по причине безопасности только ночью.

И вот наступила темнота. Небольшой пароходик, которого мы ждали, не появлялся. Мы вглядывались в темноту, в надежде увидеть отличительные огни. Но час шел за часом, а пароход не появлялся. Зато в полночь мы увидели оранжевую полоску на горизонте в том направлении, куда нам предстояло идти на ожидаемом пароходе. Частенько небо у горизонта озарялось высоко поднимающимися вверх оранжевыми сполохами, и до нас доносился тихий гул, будто там, в Ленинграде, разверзалась земля. Туда, в это пекло, нам предстоял путь. Там, на кораблях, оставшихся после Таллиннского перехода, а сейчас закованных в гранит на набережных Невы, нас ждали. Мы должны были заменить тех, ушел на берег защищать Ленинград.

- Доберемся ли? – невольно думали мы и в наши души сам собой закрадывался тревожный холодок, когда мы видели далекие сполохи над водой, слышали гул немецких самолетов над головой, да в темноте у берега зловеще бесновалась шумливая волна. Мы, триста юнгашей, уставшие от долгого ожидания и волнения, лежали на полу бревенчатого дома, тесно прижавшись друг к другу, чтобы было теплее. Мест на полу не было. Юнги забирались на балки под потолком, привязывались флотскими ремнями и пытались дремать. Словом, находились в тревожном ожидании.

И вдруг! Как часто бывает это спасительное «вдруг»! К нам в бревенчатый дом вошел офицер в сильно потертой одежде, даже звание на погонах нельзя было разобрать. Держался он уверенно. Тут же зашагал между спавшими на полу юнгами на середину помещения. Затем громким голосом обратился к нам:

- Внимание, юнги!

Заметив, что проснувшиеся юнги начали вставать, он тем же громким голосом продолжил:

- Сообщаю, получено радио. Часа через два будет пароход. Не крейсер, но с винтом и сам ходит. Правда, штормит немного на Ладоге и волна сегодня на Ладоге крутая.

Офицер сделал долгую паузу, посмотрел кругом, словно проверяя, как его поняли. Юнги на него смотрели горящими глазами.

- Думаю морякам к шторму не привыкать, - и он слегка улыбнулся.

- К утру доставим в Осиновец…Там, считайте, уже Ленинград. Начальник переправы еще раз обвел глазами всех юнг и жестко закончил:

- С Осиновца ваш начальник школы, капитан 1 ранга Николай Юрьевич Авраамов. Командовал военно-морской базой. Мы его хорошо помним. Думаю, на защиту Ленинграда он не прислал слабаков.

Если раньше среди юнг слышался шепоток, то после заключительных слов начальника переправы юнги притихли. Будто переваривали у себя в голове последнюю фразу «На защиту Ленинграда Авраамов не мог прислать слабаков».

И тотчас кто-то из юнг громко крикнул:

- Не подведем!

И сразу юнги зашумели, заговорили и у них на душе тут же исчез холодок, что еще совсем недавно вызывал тревогу. А потом кто-то вдруг крикнул:

- Ура!

И юнги дружно, как отвечали на поздравления большого начальства или на праздниках, трехкратно ответили:

- Ура!

Видимо, в эти минуты каждый из юнг мысленно видел стоящего перед строем Николая Юрьевича и помнил его напутственные слова:

- Юнги! Вы отправляетесь на Краснознаменную Балтику. Для вас это высокое доверие. Вы будете защищать Ленинград. Город революции. Я недавно прибыл с Ладоги, где командовал гарнизоном. Там меня все знают.

Затем Николай Юрьевич подробно говорил о чести и достоинстве моряка, о верной службе Родине. Закончил он совсем по-отечески:

- Не подведите, братки, старого моряка!